Книга «Удивительные сведения об окружающих Землю морях» (Канкай ибун) — это рассказы четырех японских моряков, прибитых кораблекрушением к российским берегам и через тринадцать лет возвращенных в Японию российским посольством во главе с камергером двора Александра I Н. П. Резановым. Путь скитальцев лежал от Алеутских островов через всю Сибирь в столицу российской империи, где они были удостоены высочайшей аудиенции, а затем, совершив кругосветное путешествие, моряки вернулись в Японию. На своем пути они повидали множество диковинок. Их безыскусные рассказы о вещах непредставимых (например, о посещении петербургского императорского балета) были подробно записаны созданной специально для этого комиссией сёгуната Токугава и стали откровением для правительства закрытой в те времена для иностранцев Японии.

Настоящая книга — первый полный перевод рукописи «Канкай ибун» на иностранный язык, выполненный известным ученым-японоведом В. Н. Гореглядом, ранее она существовала только на японском языке. Книга богато иллюстрирована (56 иллюстраций) рисунками специально приставленного к комиссии японского художника, который пытался со слов моряков изобразить то, о чем они рассказывали.

На обложке: изображение памятника Петру I («Медный всадник») на Сенатской площади в Санкт-Петербурге.

В конце декабря 1793 г. из порта Исиномаки на северо-востоке Японии (префектура Мияги) в направлении сёгунской столицы Эдо (современный Токио) в Тихий океан вышло судно «Вакамия-мару» с семнадцатью членами экипажа и разнообразными товарами для продажи (главным образом, древесиной и рисом) на борту. Вначале океан был спокойным, но скоро неподалёку от мыса Сиоя на судно с юго-востока внезапно налетел тайфун. Он сломал на судне руль, в клочья изорвал парус и при нулевой видимости повлёк «Вакамия-мару» в неведомую даль. Морякам пришлось канатами стягивать на судне треснувшие доски бортов, тряпками от паруса затыкать многочисленные щели. Начался многомесячный дрейф, в конце которого судно прибило к скалистому берегу, который моряки приняли было за один из Курильских островов. Им, правда, показалось странным, что на берегу этого острова в начале 6-й луны вместо жаркого лета стояла прохлада, и повсюду лежал снег. На острове не видно было ни одного дерева, не росла трава — перед глазами виднелась сплошная каменистая суша.

Оказалось, что это был остров Атка из группы Андреяновских островов в северо-восточной части Алеутского архипелага. О его прибрежные скалы почти сразу после прибытия к острову в щепки разнесло японское судно. Плыть странникам при полном желании больше было не на чем. 10 дней моряки передвигались вдоль берега острова на шлюпке в поисках людского жилья, благо, кое-какую еду они с собой в шлюпку прихватили. Обнаруженные ими на острове туземцы со стрижеными головами, длинными бородами, тёмными татуированными лицами, в одеждах из птичьих перьев и звериных шкур, которых дрейфовщики при первой встрече приняли за фантастических демонов из-за их внешнего вида, встретили моряков вполне приветливо. Они опекали принесённых океаном иноземцев больше 10 месяцев, до того времени, когда тех забрали с собой на большую землю русские промышленники, обходившие на своём судне Алеутские острова для сбора мехов.

На острове дрейфовщики понесли первую потерю: умер от водянки капитан «Вакамия-мару» Хэйбэй.

После того, как скитальцев взяли на борт своего судна русские промышленники, для них последовало новое плавание по Тихому океану и Охотскому морю, через два месяца прибытие в Охотск, потом путешествие по суше до Якутска, оттуда вдоль Лены в Иркутск и долгие восемь лет жизни в суровых условиях в этом сибирском городе. Здесь моряки обнаружили, что в городе функционирует школа японского языка, и в ней преподаёт некто Синдзо (Н. П. Колотыгин), их земляк, происходивший из японской провинции Исэ, так же, как и они, переживший когда-то кораблекрушение у Алеутских островов, принявший православие и русское имя и фамилию, женившийся в России и живший в Иркутске в собственном доме.

8 июля 1799 г. император Павел I подписал указ за № 29-а об учреждении Российско-Американской компании . Уполномоченным корреспондентом Компании в Санкт-Петербурге назначили обер-прокурора Сената Н. П. Резанова (1764–1807). Акции Компании купил сам император, императрица, великий князь и многие столичные сановники. Для увеличения их доходов акционерам скоро стала очевидной необходимость срочно наладить торговлю товарами американских владений России с её соседями, потому что доставка товаров из европейской части империи многократно увеличивала их стоимость: 8000 с лишним лошадей были ежегодно заняты их перевозкой, отчего стоимость грузов возрастала в 16 и более раз. При этом немалая часть драгоценных грузов разворовывалась по дороге.

Мысль об установлении торговых отношений с Японией у властей и промышленников России возникала и раньше. Как уже упоминалось, ещё Пётр I пытался учредить в Петербурге школу японского языка, чтобы она готовила специалистов на случай установления российско-японских связей. В Петербурге такая школа находилась под патронажем библиотекаря Андрея Богданова, она была открыта в 1736 г. и существовала с перерывами до 1754 г. 13 сентября 1792 г. с благословения Екатерины II из Охотска в Японию отправился транспорт «Екатерина» с посольством молодого поручика А. К. Лаксмана, которому было велено провести с японскими властями переговоры об установлении официальных отношений между двумя соседними странами. У посланника было на этот счёт официальное письмо за подписью Сибирского и Колыванского генерал-губернатора И. А. Пиля, а предлогом для захода русского судна в японский порт было избрано возвращение на родину трёх моряков из провинции Исэ, занесённых к российским берегам океанскими штормами в 1783 г.

Итогом многомесячных переговоров А. К. Лаксмана было разрешение японских властей на приход в Нагасаки русского судна для дальнейшего обсуждения проблемы. Таким судном и стал через много лет шлюп «Надежда», доставивший в Японию посольство Н. П. Резанова, получившего перед отплытием высокий чин камергера двора его императорского величества.

Что касается моряков с «Вакамия-мару», осевших после долгих скитаний в Иркутске, то в Петербурге о них вспомнили, когда там было принято решение о посылке этого посольства. Оставшихся к тому времени в живых японцев спешно на перекладных с нарочным курьером доставили в столицу, где пошили им новые одежды по японским образцам (старые успели износиться) и представили на аудиенцию Александру I. Царь во время аудиенции спросил несчастных, не желают ли они вернуться на родину. Желание возвратиться выразили четверо некрещённых японцев, остальные вернулись в Иркутск.

26 июля 1803 г. шлюп «Надежда» под командованием И. Ф. Крузенштерна вместе со шлюпом «Нева», направлявшимся в американские владения России, оставил Кронштадт. По убеждению Н. П. Резанова, его посольство, находившееся на «Надежде», обещало «на предбудущие времена обширные виды торговли как во особливости для выгод Российско-американской компании, так и для пользы всей восточной области Сибири, а может быть и для всего государства» .

Двум кораблям предстоял многомесячный путь через Данию, Великобританию, Канарские острова, Бразилию (порт Екатерина), вокруг мыса Горн, на Маркизские острова, где их пути расходились и откуда «Надежда» одна должна была следовать на Сандвичевы острова, затем на Камчатку, в Петропавловскую гавань, а после этого — в Японию, в порт Нагасаки.